Читальный зал

Белка. Часть 4.

Долго собиралась рассказать, как мы взрослеем. Но взяться за эти записки побудило происшествие, случившееся на днях.

Прихожу с работы, открываю дверь, внутренне готовясь локтем удержать сумки, надежно прикрепить на пальце кольцо с ключами, одной свободной рукой откликнуться на приветствие кота Тяпки, и обеими руками, свободным локтем, коленями и поочередно обеими щеками – обнять, прижать, позволить себя облизать, при этом не дать сбить себя нокаутирующим ударом в нос моему сокровищу – Белке. Однако, войдя в квартиру и прикрыв дверь, встречаю только Тяпку. Заглядываю в комнату, слабо надеясь, что Белка заспалась и, потягиваясь, готовится выбежать ко мне навстречу. Но она, лежа на полу и изо всех сил помахивая хвостом, выглядывает из-за кресла и не трогается с места.

Пока я сбрасывала с себя сумки и верхнюю одежду, в голове стремительно проносились, накрывая меня панической волной, предположения о причине ее неподвижности. Когда я в конце концов вошла в комнату, а Белка все также оставалась лежать, всей своей мордашкой выражая радость и все также помахивая хвостиком, у меня буквально подкосились ноги.

Надо признать, действительно, любое ее недомогание ввергает меня в панику – ничего не могу с собой поделать. Кроме того, когда я еще готовилась стать счастливой владелицей французика, я изучила все доступные мне материалы о здоровье, об уходе за ними и т.д. И первой статьей, которую я скачала из Интернета, была статья Елены Максименко об истории болезни ее Тедди, оставившая во мне столь сильное впечатление, что у меня в подкорке крепко засела одна фраза: «только не это!». Все щенячьи недомогания Белки сопровождались этой фразой и побуждали меня, в первую очередь, проверять, нет ли признаков проблемы с позвоночником.

И теперь, естественно, первая мысль, заставившая меня покрыться холодным потом, это: «неужели Белку постигло это несчастье?». Сейчас я уже могу спокойно анализировать свое тогдашнее состояние и поступки, и хочу сказать, какая это страшная инфекция – страх. Мне казалось, что я достаточно спокойно разговариваю с Белкой, приветствуя ее. Но она вдруг стала мелко дрожать всей кожей от ушей до кончика хвоста. Это привело меня немного в чувство, и я заставила себя дышать ровнее и сдержать перебои сердца – уверяю вас, это вполне возможно. С той же быстротой, с какой я заразила ее своим страхом и паникой, с той же быстротой она откликнулась и на мое «спокойствие через силу».

Я не стразу поняла, в чем причина ее неподвижности: задние или передние ноги ей отказали. Страшно боясь причинить ей боль, я стала осторожно прощупывать, начиная с лап, все косточки. Никакой болезненной реакции она не проявляла. Осторожно провела ладонью по спине – результат тот же. Отойдя немного от нее, я дала команду «ко мне». Белка поднялась на передние ноги, не двинулась с места, и через короткое время лапы разъехались в стороны, и она опять легла. Явно что-то было с задними ногами. Походив по квартире, я долго решалась и, наконец, попробовала взять ее под передние ноги и под круп и осторожно поставить на пол, не отпуская своих рук. Она простояла всего мгновение, но я успела заметить очень характерную позу – круто выгнутую поясницу (прямо над хвостом) и неестественно прямые задние ноги – ходули, как выразился мой ветеринар. Мышцы на задних ногах твердые как камень.

Я так подробно описываю все симптомы, потому что не встречала их описание в статьях о здоровье в ветеринарных справочниках, ни на сайтах.

Наш врач сказал нам, что это ревматический синдром – я поняла, что мышечный ревматизм. Назначил по одному кубику анальгина и димедрола раз в день. Но еще до того, как я смогла дозвониться до ветеринара, вечером того же дня и следующим утром я вколола Белке по два кубика ношпы.

Весь этот вечер и всю ночь Белка не двигалась с места. На следующее утро не совсем твердо она встала на ноги и пошла. Мы немного погуляли около дома. А вечером после работы она уже тащила меня по нашему маршруту на дальние расстояния. Я, правда, не решилась в этот день на долгую прогулку. Но на следующее утро мы уже гуляли как обычно.

Когда я рассказала обо всем этом одной знакомой, у которой француженка прожила 9 лет, она рассказала, что подобные приступы с ее собакой начались после 5 лет.

Я поддерживаю в себе надежду, что такие приступы у нас будут нечасто и останутся без последствий.

Мой ветеринар уверен, что такие нервные дамочки, как я, запросто могут «залечить» собаку. Наверное, в этом есть своя правда. Мне, например, кажется, что я чуть не «залечила» ее до плачевного результата в связи с аллергическими проявлениями. Проблемы с кожей у Белки начались месяца в четыре. Это было зимнее время – где-то в январе. Мои метания от врача к врачу заставили остановиться на диагнозе – пищевая аллергия. Эксперименты с кормлением вплоть до полного отказа от мяса сочетались с применением таких средств, как карсил и т.п. Так продолжалось, к счастью, недолго, пока одна из спутниц по ежедневному собачьему променажу не вправила мне мозги, задав резонный вопрос: «а с чего вы взяли, что с помощью карсила вы подавляете или стимулируете у собаки работу именно тех ферментов, какие нужно?». Сейчас я думаю, что не все проблемы с кожей у щенков вызваны именно аллергией. Мне кажется, у собак, как и у людей, есть периоды перестройки в организме, переходные (подростковые) периоды с угрями и прочими прелестями. Такие периоды просто нужно переждать без радикального вмешательство в естественное развитие (разумеется, при этом не злоупотребляя с белковой пищей).

В июне Белке исполнится три года. Маловато, конечно, для обобщений. Но во всяком случае, подводя итог прошедшему году, могу сказать, что если у нас и есть аллергия, то не пищевого характера. В прошлом году проблемы начались с конца мая и до конца августа – пока не сошла «на нет» какая-то трава.

Посмотрим, может быть, я ошибаюсь.

Ну вот, а теперь можно рассказать, как же мы взрослеем.

Белка и проблема послушания

Я не могу сказать, что моя Белка получила какое-то элитное воспитание. Когда она появилась у меня в доме, я была занята с 6 утра и до тех пор, пока мои глаза сами собой не закрывались. Маленькая Белка провела свое детство у меня на коленях около компьютера с перерывами на гулянье. Все воспитание (если под ним понимать выполнение общепринятых команд) осуществлялось как-то между делом - в процессе кормления, выхода из дома, пробежки через проезжую часть, знакомства и общения с другими людьми и собаками и т.д.

Она знает, конечно, обычные команды - «ко мне», «стоять», «сидеть», «рядом». Но в основном наше общение идет, скорее, по «человечьему» образцу.

Вот сейчас думаю, послушная у меня собака или нет. Скорее всего, с точки зрения некоторых наших спутников по прогулкам – она далеко не идеал: сама выбирает маршрут и настаивает на выбранном маршруте, старается ухватить с земли залежавшуюся косточку, слишком общительна. Даже не знаю, что еще может не понравиться взгляду строгого ценителя и знатока дрессуры.

В общем-то, действительно, у нас только (тюфу-тьфу) две главные проблемы, из-за которых мы с ней конфликтуем. Это ее постоянные попытки схамать (по-другому ЭТО употребить и нельзя, учитывая мой постоянный за ней пригляд) какую-нибудь гадость на улице. И приступы упрямства при выборе маршрута прогулок. Но она готова идти на компромисс, как и я.

Наверное, все-таки любая собака отвечает (не знаю уж, должна ли) уровнем своего послушания потребностям хозяина. Мы живем с ней вдвоем и меня, например, мало волнует то, что она иногда попрошайничает у моей тарелки. Хотя, наверное, в обществе посторонних людей или в гостях это должно других людей раздражать. Но мы редко оказываемся в такой ситуации, и потому я особо не напрягаюсь. Я избегаю настаивать «из принципа» на своем маршруте прогулки – не все ли мне равно, где гулять.

Откровенно говоря, мне практически не за что наказывать свою собаку. Причем нельзя сказать, что Белка – из тех собачьих особей, в которых отсутствуют лидерские качества. Упрямства в ней – будь здоров! И попытки управлять мной – она делает постоянно. Но она как-то знает предел своим возможностям. У нас сложился своеобразный паритет: она уступит, я уступлю и т.д.

Хотя, конечно, без наказаний не обходимся. Но это такая нежная роза-мимоза, что для нее наказанием является просто повышение голоса или нечто похожее на рычание. Не смейтесь, но я иногда пытаюсь свои словесные порицания высказывать в форме рычания – не знаю уж, похоже на собачий рык или нет, но звучит достаточно грозно. Если бы в этот момент кто-нибудь увидел мою Белку, решил бы, что собаку, видать, совсем забили: уши прижаты к спине, головешка втянута в плечи и подбородком почти прижата к земле. Сейчас вспомнила, что мне пришлось все-таки ее однажды отпороть достаточно чувствительно для ее толстой попки. Но тут дело касалось ее безопасности – мы приучались к понятию «чужой».

А вообще, должна признаться, трудно наказывать существо, на которое совершенно не сердишься.

Ведь таких проявлений непослушания, как стремление лидерствовать, огрызаться, тем более попыток укусить или сделать что-то мне назло – «в наказание» за какую-нибудь обиду, - такого, слава богу, никогда не было. Опять же, я думаю, что это объясняется не только начатками воспитания, но и тем, что нет лишних раздражителей. То есть, нет другого хозяина, нет детей, мы с ней живем вдвоем (не считая кота Тяпки).

Однако я знаю, какие меня ожидали бы проблемы, если бы ситуация была другой. В сущности, эти проблемы вполне сравнимы с теми, которые есть в семье с двумя и более детьми. Это я увидела на примере нашего общения с семьей моей сестры, где есть маленький ребенок – мой племянник. Так, например, Белка несколько раз попыталась вмешаться в процесс воспитания Илюшки – то есть, со своей стороны и своими – совсем не мягкими - методами поддержать мои внушения. Конечно, про себя я умилилась такой помощи. Но я хорошо помнила вычитанные из умных книг правила: не позволять собаке почувствовать себя лидером по отношению к ребенку. И опасаясь за Илюшку, а также за Белку (ибо человек всегда сильнее, а Илюшка в свои 4 или 5 лет попытался бы дать ей сдачи, не выбирая средств), я, скрепя сердце, пресекла ее попытки вмешиваться.

Да, кстати, был один единственный случай, когда Белка высказала свою обиду. Она очень четко изучила мой график и не претендует на мое внимание в течение рабочего дня. Но утро и вечер – это святое. Я не имею права уходить из дома без нее. И я в общем-то стараюсь ее в этом плане не расстраивать. Однако случилось так, что мне позарез надо было уйти ненадолго именно после окончания трудового дня. Как я уже говорила, в то время у меня была срочная работа и в доме везде, где можно, в том числе и на полу, были разложены кучи книг. Белка никогда их не трогала. Однако на этот раз, вернувшись после небольшого отсутствия, я обнаружила беспощадно подранный толстенный том из собрания сочинений Белинского с наполовину съеденной обложкой. И Белку – понуро лежащую возле и прячущую от меня свои глазищи. Можете меня осуждать, но я ее даже не поругала. Кстати, еще в течение всего последующего года все эти книги по-прежнему кочевали по полу всей квартиры, и Белка ни разу к ним не прикоснулась.

Белка и дети

Дети – это неразделенная любовь. Когда Белка была щенком, ребенок от года до 6 лет – это постоянный объект ее внимания. Мне пришлось достаточно долго бороться с ее желанием кинуться попрыгать вокруг дитяти, да еще и лизнуть в нос. Это сейчас в округе все нас знают. И то из-за нашего постоянного хрюканья кое-кто по-прежнему опасается. А тогда нас просто все панически боялись. Кроме того, у нас случилась достаточно неприятная история. Соседская девочка – тогда ей было около двух лет – совершенно не боялась Белки. И ее мама также лояльно к нам относилась. Она бесстрашно устремилась к нам с Белкой. Белка была на поводке, но радостно попрыгала к ребенку. Мы пообщались, Белка с девочкой что-то полепетали на своем языке. И Белка в умилении вздумала вскочить на задние ноги и чмокнуть малышку в нос. Ростом они как раз были одинаковы. Девочка еще не очень твердо держалась на ножках на неровной, полной кочек и камешков дороге. И, несмотря на то, что я придерживала Белку за поводок, все-таки наши 12 кг оказались тяжелее веса девочки и она шлепнулась на попку. И все бы ничего, но при этом ребенок завалился на бок и стукнулся головкой о бордюр. Хорошо еще, что шапка на ней была толстая. Этот случай я вспоминаю как страшный сон, хотя все и закончилось только ссадиной.

Но с тех пор дети – это табу.

Поэтому единственным объектом любви Белки среди детей остается мой племянник Илюшка. Но и здесь не все усыпано розами.

Когда появилась Белка, Илюшке исполнилось 4 года. Белка беззаветно влюбилась в малыша. Но маленький глупыш заболел жгучей ревностью. Как это не покажется кому-нибудь смешно, но для меня это стало серьезной проблемой. Дело ведь не ограничивалось постоянным вопросом: «Кого ты больше любишь: Белку или меня». Илюшка воспринял собаку как аналог детсадовским ровесникам, от которых нужно отвоевывать свои игрушки (а кроме того, еще и маму с тетей). Началось и до сих пор во многом продолжается острое соперничество во всем. Хорошо еще, что оно одностороннее – только от Илюшки.

И вот что интересно, Белка со мной практически ни во что не играет, ни в догонялки, ни в палочку «а ну-ка отними», ни в аппортировку. Отказывается и все тут. Но этот ревнивый засранец научил ее всем играм и она с удовольствием с ним играет. Чувствует она что ли брата по разуму! А маленький дурачок и тут пользуется любой возможностью, чтобы показать нам с мамой, насколько он быстрее, умнее и ловчее Белки. И смех и грех!

И надо признаться, по-настоящему Белка счастлива именно в семье моей сестры – когда вокруг вертится множество людей, все о чем-то разговаривают, а она после игр с Илюшкой лежит, пристроившись под мой бочок, и делает вид, что все понимает. Была бы ее воля, она собрала бы весь наш шалман вокруг себя и никого бы никуда не отпустила.

Мои ошибки

Мне кажется, что только пройдя весь жизненный путь собаки вместе с ней, можно утверждать, что ты что-то в ней понял. Моя Белка очень заметно меняется по мере взросления и это требует от меня соответствующей коррекции собственной модели поведения.

Мне (как начинающему собачнику) все время приходится обращаться к опыту знатоков и сравнивать мою личную практику с теорией и опытом авторитетов - КЛоренца, Фишера и других.

Хочется поделиться, что из этого выходит .

Тезис (автор – Лоренц): Период, когда собака навеки отдает свою привязанность одному какому-то человеку (период "запечатления"), наступает у нее сравнительно рано - примерно на пятом месяце жизни.

Долгое время я думала, что получив Белку, когда ей было 3 месяца, я упустила этот период «запечатления». Первые три месяца своей жизни Белка прожила в компании взрослых девочек француженок и постоянно меняющихся щенков. И когда мы появлялись на улице, все чувства Белки были направлены на одно – завести собачьи знакомства, желательно помногочисленнее. Однажды познакомившись с компанией щенков-ровесников, мы с тех пор по выходе из дома целенаправленно неслись к месту сбора. И если нас постигала неудача и никого из обретенных дружков и подружек не было, терпеливо, с бычьим упрямством стояли на одном месте и преданно дожидались появления хоть кого-нибудь. Нас не интересовали ни палочки, ни игры – ничего. В выставочной стойке с нетерпением обозревая окрестности, мы упорно не двигались с места. Не всегда вообще кто-то появлялся. И мне просто до слез было жалко мою девчонку в ее разочаровании.

Далеко не сразу я узнала от опытных собачников, в чем было мое упущение. Оказывается, нужно было сначала научить ее играть с какой-нибудь игрушкой дома. И целью прогулок сделать именно игру в любимую игрушку. Иначе собака, выходя на улицу, всегда будет искать стаю.

Однако сейчас, когда нам скоро будет 3 года, такого жгучего интереса к собакам у Белки уже нет. Ее, кажется, больше интересует сам ритуал встречи. Поздоровавшись со старыми знакомцами, она теряет к ним интерес и готова следовать дальше.

А теперь о том, что касается отношений с другими людьми.

Мне долго казалось, что Белка по своему характеру принадлежит к тому типу описанных Лоренцем собак, которых он сравнивал с избалованными детьми, которые любому незнакомому человеку навязывают свою непрошеную дружбу. Мне казалось, что она тоже отличается неразборчивым дружелюбием ко всему роду человеческому.

И опять же, сейчас я вижу, что это не совсем так. Конечно, Белка – как и всякий французик – любит людей. Она чутко улавливает, когда незнакомые люди говорят о ней. Как она понимает, что именно о ней – не могу объяснить. Я, слыша эти разговоры, не всегда проявляю ответную реакцию, так как не сразу можно понять, чего в них больше – насмешливо-добродушного приятия или скрытой, но готовой проявиться, агрессии. Когда же я вижу, что нам с Белкой можно безболезненно использовать возможность общения, она тут же без всяких моих слов топает навстречу новым знакомым. И всем видом показывает: вот, мол, вы меня заметили, а теперь дайте и мне с вами поздороваться.

Интересно, что при этом она деликатно уклоняется от попыток погладить ее по голове, а норовит навязать свой способ общения: то есть, опять же – если повезет, лизнуть в лицо или, по крайней мере, ткнуться своей мордахой в руку новым знакомцам. К сожалению, при всем дружелюбии, они, как правило, побаиваются доверить Белкиному носу свои ладони.

Сейчас я замечаю, что и у нее тоже избирательный подход к людям – она все-таки не каждого допускает к себе прикоснуться.

Наши друзья

Наши друзья – друзья по разным причинам. Например, наш ровесник чау-чау Фрол – это, что называется, объект романтической любви. Наиболее нежные чувства к друг-другу – во время течки у Белки. Была бы воля Белки, именно Фрол должен был бы стать папашей ее щенков. Хорошо еще, что Фрол пока не развязан и дело ограничивается только взаимными ухаживаниями собак и нам с его хозяевами не приходится их растаскивать.

Интересно, что Белка как-то отличает Фрола среди других чау-чау еще издали. Ни за что, например, не подойдет к другому нашему знакомцу возрастом 4 лет, который однажды крепко оттрепал Белку, прокусив ей ухо, за то, что она вздумала принять угощение от его хозяина.

Другой наш дружок – японский хин Банзай. Это веселое и неутомимое создание побуждает легче смотреть на жизнь. К сожалению, Белке сам Банзай не очень интересен – она больше радуется его хозяйке. Белка плохо успевает за этим юрким шалопаем. Она с возрастом стала как-то ленивее, что ли. Заставить ее побегать может только какой-нибудь незнакомец – желательно крупных размеров. Однако она все время ищет Банзая и преданно ждет его, не трогаясь с места.

С детства самые желанные наши встречи – с боксерами. Другом детства был наш преданный защитник Данька. Он и сейчас, когда мы встречаемся, опекает нас, а заодно и симпатичного пекинеса, которого его хозяин выгуливает за компанию. С боксерами только одна беда – во время игр все они норовят своими передними лапами испытать крепость Белкиной спинки. Сейчас она уже не с таким удовольствием играет с ними. Хотя и всячески проявляет радость от встречи.

В этом смысле самый безопасный в играх и самый надежный по адекватности своего поведения наш друг – амстаф Муно. Вообще, конечно, нужно иметь крепкие нервы или просто знать Муно, когда эта груда мышц радостно несется вас встречать (заметьте – только после полученного разрешения от хозяина). Белка поджимает уши и немного приседает при этом. Но Муно всегда резко тормозит. Я всегда уверена, что в компании с Муно рядом с нами никогда не возникнет собачья разборка. Он просто не подойдет к кобелям или к тем собакам, хозяева которых испытывают страх перед амстафами. Хозяин общается с Муно на литовском языке и, насколько я поняла, для Муно существует очень много «табу». Ему, например, запрещено надолго задерживаться возле меток сучек. Интересно, что этот взрослый здоровый кобель достаточно спокоен сейчас – весной, когда на моих глазах у окружающих собак просто крышу сносит от обвала запахов, исходящих от оттаявшей земли и от течных сук. Пожалуй, это единственный наш знакомец, который реагирует на команды хозяина с первого раза.

Кстати, у нас достаточно много друзей амстафов независимо от их пола. И я заметила, что при выборе друзей нужно ориентироваться не на собаку, а на его хозяина или хозяйку: насколько он адекватен, разумен, дружелюбен к людям, да и просто – насколько хозяин по своему возрасту соответствует такой собаке. У нас есть другой знакомец амстаф Рэм, с которым часть выходила гулять девочка лет 13. Рэм в щенячьем возрасте – это необузданный сгусток энергии, жизнелюбия, навязчивого дружелюбия и необычайного любвеобилия. Общаться и играть с ним было просто невозможно – на что уж Белка терпеливое создание, но и она начала огрызаться на его домогательства. Свою молоденькую хозяйку он совершенно не слушался. Нам приходилось буквально прятаться от него. Не всегда это удавалось и тогда – к нам летела достаточно тяжелая и крупная торпеда и обрушивалась сверху на Белку с явно выраженными сексуальными намерениями. Сейчас с ним гуляют только родители девочки и совершенно не спускают с поводка. Он такой же дружелюбный, необузданный и – совершенно не воспитанный, а потому становится опасным.

Надо признаться, я с большим сочувствием отношусь к хозяевам амстафов и ротвейлеров: слишком уж неудержима агрессия окружающих людей (в том числе и среди хозяев собак других пород) против них. Причем поведение людей часто просто провоцирующее. Удивительно, что часто именно хозяева собак так неграмотно ведут себя. К сожалению, мы с Белкой довольно часто оказываемся в шкуре амстафов и их хозяев – как это ни смешно звучит.

Белка оказалась дамой весьма непостоянной в своих привязанностях. Ведет она себя как истинная кокетка: совершенно равнодушна к сучкам (если они не бульмастифы, например, и им подобные гиганты), а кобельков раздразнит своими заигрываниями и, вильнув хвостом, отправляется восвояси – дальше к новым приключениям и новым встречам.

Copyright C 2000- 2011 by Krinitsina Elena